А еще это фанфик по СПН, написанный просто под настроение, а не на фест, не на игру и не на заказ. Думала, что такого со мной уже не случится.
Ну и маленькое примечание напоследок. Я беру, что Чак – не только старше Евы, но и создал ее. В СПН такой канон, что, кажется, это ничему не противоречит.
Кажется, примечания не закончатся. В фике есть цитата. Если вспомню, откуда она, будет круто.
Название: Конец истории
Автор: Игрушка
Фандом: Сверхъестественное
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: либо кода, либо AU future!fic
Герои: Ева, Чак и герои его историй
Время действия: сразу после шестого сезона
Дисклеймер: поиграю и отдам
Аннотация: Хэппи-энд зависит только оттого, где автор поставит слово "Конец"
Конец истории
Конец истории
- Почему ты сделал меня такой хрупкой?
Ее руки обвили шею Чака, как змеи. Вообще-то, если бы она захотела, они и стали бы змеями. Но она не хотела – он не позволил ей.
- Хрупкой? – нервно рассмеялся он. – Да даже альфы по сравнению с тобой сделаны из бумаги, я уж не говорю о простой нечисти.
- Забавно, - Ева присела на край стола, прямо между Чаком и экраном компьютера. – Тогда почему они живы, а я со своей бронебойной защитой – мертва?
- Осторожнее! – он попытался вытащить из-под пятой точки Матери-Всей-Нечисти клавиатуру, но попытка не увенчалась успехом. – У меня же там новые главы!
- Плевать, - улыбнулась Ева, она поставила свои босые ноги на подлокотники крутящегося кресла Чака. – Меня же там нет? Так какое мне дело до твоих глав?
Она слегка прогнулась вперед, и Чак вжался в спинку кресла. Все шло не так, как он себе представлял: уж кто-кто, а он не имел проблем с воображением. Когда Ева укусила Дина, проглотившего пепел Феникса, Чаку неимоверно захотелось ее вернуть. Он рисовал себе, как она в виде молоденькой официанточки будет сидеть перед ним и слушать его рассказы. Она будет восторженно ахать в нужных местах и смотреть на него бездонными глазами.
Да, так он себе все это представлял, но как обычно фантазия разошлась с реальностью.
Ева мотнула головой, откидывая упавший на глаза локон. Этим неосторожным движением она задела монитор. Чак вскочил с кресла, стремясь поймать падающий, как ему казалось, экран, но наткнулся на босую ногу Евы. Мать-Все-Нечисти с улыбкой толкнула его назад в кресло. Шёрли заерзал и затих.
- Мне казалось, я нравилась тебе, – Ева взяла со стола распечатанные страницы очередного романа о Винчестерах.
- Нравилась, - кивнул Чак, и он не врал. Ему нравилось все, что он создал. Он обожал людей, ангелов, демонов, монстров, он любил даже блох на драной уличной собаке, которых придумал, когда перебрал созданного его созданиями виски. Он тогда много чего изобрел – странного и даже безумного, но надо сказать, что стыдно ему не было. Он любил все, что создал сам и что создавали после него. Мать-Всей-Нечисти он сотворил, устав от собственной фантазии. Он наградил ее умением моделировать новых существ. Почти божественное умение. Но, наверное, что-то недоглядел в ее характере (как показало будущее – на достоверные характеры героев у него никогда не хватало терпения, персонажи все время выходили слишком своенравными), и Ева начала плодить монстров, а у Чака в то время и так проблем было невпроворот: Люцифер собрал армию. Решать пришлось кардинально: Ева отправилась в Чистилище, а парочке особо крутых воинов Чак подкинул идею охоты на нечисть – не оставлять же ее чудовищ без присмотра?
- Тогда почему ты позволил ему убить меня? – поинтересовалась Мать.
- Ну… - растянул Чак. Разговор с ней напомнил ему другой – когда Винчестеры вломились, пытаясь выяснить, какого хрена он знает столько подробностей из их жизни. Тогда ему понадобилось срочно придумывать себе легенду и выписывать имя Чака Шёрли в ангельские списки пророков. С Евой эта шутка не пройдет. Они знакомы слишком давно.
- Ну… - повторил Чак. – Так требовалось по сюжету.
- По чему требовалось? – переспросила Ева.
- По сюжету.
Ева так посмотрела на него, что ему стало неудобно не просто в этом кресле, а в собственном мире. А он, между прочим, его выдумал! И даже этот взгляд описал в малейших черточках…
- И каков же сюжет? – голос Евы когтями пробежался по его спине.
- Добро побеждает зло, - забормотал Чак. – Положительные герои выигрывают у отрицательных. Порядок торжествует над хаосом…
- Ага… - Мать в задумчивости рассматривала Шёрли. – Значит, ты отнес меня к злу, хаосу и отрицательным персонажам?
Чак молча кивнул.
- Почему?
- Потому что ты создаешь монстров.
- Своих детей! – перебила его Ева.
- Но, согласись, они – монстры, - нервно пожал плечами Чак.
- А себя ты тоже относишь к отрицательным героям? – хмурясь спросила Мать.
- С чего бы? – хохотнул Шёрли.
- Ты тоже создаешь монстров.
Она двигалась слишком быстро для человека. Только что Ева сидела на столе, а сейчас уже прошептала ему на ухо эти слова и придвинула вместе с креслом к монитору, где курсор мигал на последней букве слова «Конец».
- Дело в точке зрения, - пробормотал Чак. – Я вижу все более объективно.
- Объясни мне, - Ева слегка толкнула его в плечо. – Я тоже хочу быть объективной. Твои монстры убивают моих детей, но ты почему-то добро, а я – зло.
- Просто я знаю, о ком эта история, - Чак осторожно взглянул на нее. Когда Мать начинала говорить о монстрах как о своих детях, с ней надо было вести себя аккуратно. Материнский инстинкт – еще одна вещь, количество которой Чак в Еве проглядел.
- Хочешь сказать, что это история о Дине и Сэме, - Ева скривила губы, будто проглотила какую-то особую мерзость.
- Ну да, - кивнул Чак. – События закручиваются вокруг них, даже если их не касаются. Они вроде как центр смерча.
- По-моему, в твоем мире гораздо больше живых существ, - Мать-Всей-Нечисти оскалилась. – Им будет обидно, что история не о них.
Шёрли устало вздохнул:
- На самом деле лучше быть кем угодно, чем главными героями моих историй. У меня проблема с хэппи-эндами. Что бы я ни делал, в конце все равно идет Апокалипсис. Когда я был моложе, меня это не волновало. Смерть героев казалась мне моментом, полным драматизма, а уж смерть мира… Эпическим финалом. Только спустя тысячелетия я понял, что смерть героев – это банальный ход. Гораздо сложнее добиться, чтобы они выжили. Но что делать, если уже все знают, кто убийца? В смысле все знают, что будет в конце истории? Поэтому я…
Он настолько проникся собственными словами, что не сразу услышал смех Евы. Наверное, она начала с тихого хихиканья, вот он и не обратил внимания, но сейчас она хохотала. Чак удивленно уставился на нее. Это был странный смех. Шёрли не помнил, что бы сказал нечто настолько смешное, чтобы сейчас Ева сгибалась в приступах, судорожно вдыхала и опять начинала смеяться, по ее щекам текли слезы, но она не останавливалась. Чаку вдруг подумалось, что это - смех существа, жившего слишком долго, почти как он сам, и услышавшего в его словах нечто большее.
- Я что-то не так сказал? – нахмурился Чак. Он убавил звук мира, поэтому его собственный голос громыхнул, будто усиленный десятками динамиков.
Ева замерла и взглянула на него. Может быть, она и пыталась выглядеть серьезно, но во взгляде полыхало знание и понимание. Морщинки в уголках глаз выдавали ее.
- И ты еще относишь себя к добру? – выдавила она. – И ты еще говоришь о точках зрения? Будет ли у истории хэппи-энд, зависит только от того, где ты напишешь слово «Конец», а ты…
Чак щелкнул пальцами, и Ева исчезла. Иногда они забываются, с кем говорят. Шёрли бросил взгляд на экран. Курсор все еще мигал, будто надеясь на продолжение. Или, может быть, намекая, что лучше все удалить. Чак нажал на клавиатуре кнопку, стирая последнее слово.
***
- Черт, а я уж думал, что нам крышка, - простонал Дин, останавливая Импалу на обочине дороги.
- Вообще-то, «нам всем крышка» еще никто не отменял, - проговорил Сэм.
- Особенно, если учесть, - проворчал Бобби, - как крепко слетел с катушек ваш друг Кастиэль.
- Да уж, - устало вздохнул Дин: еще неделю назад он не мог и ожидать, что с Касом все так выйдет. – Надо будет найти способ его разрядить без последствий.
- И где ты собираешься искать этот способ? – буркнул Бобби.
- В твоих книгах?
- Вряд ли там есть что-то подобное. По мне, так лучше спросить у Кроули.
- Сбежал он быстро, - хмыкнул Дин. – Явно не хотел попасть под раздачу.
- Меня что, одного интересует, как мы выбрались оттуда? – вклинился в разговор Сэм. – Не думаю, что Кастиэль был настроен нас отпускать.
В машине повисла тревожная тишина. Если и был среди ангелов тот, кому можно было доверять, то это Кастиэль, а теперь… Никто не представлял, что делать теперь.
- Я помню, как мы вдруг оказались в самолете, когда открылась клетка Люцифера, - сказал Сэм. – Мы до сих пор не уверены, кто это сделал.
- А еще кто-то восстановил Кастиэля, - добавил Бобби. - Дважды, по-моему.
- И что? – Дин хмуро взглянул сначала на брата, потом на Сингера. – Мы ничего не должны делать? Должны понадеяться, что кто-то все исправит и на этот раз? Такая дорога не по мне.
- Согласен, - усмехнулся Сэм.
- Ох уж мне эта ваша дорога… - проворчал Бобби. – Доведете старика до инфаркта. Поехали уж, чего стоять. Дома подумаем.
Импала сорвалась с места, и лучи рассветного солнца сверкнули на ее черных боках.
***
Чак откинулся в кресле. Теперь он мог спокойно написать…
Конец