Название: Смерть носит Армани
Автор: Игрушка
Фандом: Досье Дрездена (книги)
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Категория: gen
Герои: Гарри Дрезден и Томас Рейт
Время действия: после девятой книги «White Night» (которая пока на русском не вышла), есть один мелкий и незначительный спойлер, который легко выводим из предыдущих романов
Длина: 1900 слов
Предупреждение: ээээммм... много мертвецов? Со всеми последствиями.
Примечание автора: подарок на Новый год для светлые_сумерки
Примечание №2: меня так веселит название фильма «Дьявол носит Prada», что я просто не смогла удержаться
Дисклеймер: Поиграю и отдам – и Гарри, и Томаса, и костюм от Армани
Аннотация: Смерть в черном плаще с капюшоном? Да это прошлый век! Сейчас смерть носила костюм от Армани в тонкую полоску и белую рубашку с бабочкой.
Смерть носит Армани
Смерть носит Армани
- Если бы ты сразу сказал, что мы всю ночь будем шататься среди гниющих трупов, я бы хоть надел что-то попроще, - поморщился Томас, ногой отталкивая от себя мертвеца. Тот не понял намека - разложившиеся мозги плохо соображали, - и опять полез на моего брата. На этот раз Томас просто снес его голову саблей. Обезглавленный мертвец постоял пару секунд и рухнул к его ногам. Гниющая плоть разлетелась в стороны, забрызгав брюки Томаса. Впрочем, они уже были в достаточной мере испачканы кровью и прочей дрянью, о происхождении которой даже не хотелось думать, так что новые пятна там были незаметны.
- Ну что ты! - усмехнулся я. - Сморишься очень красочно. Если бы я предупредил, то упустил бы грандиозное зрелище. Костюм от Армани, заляпанный мертвечиной, - это такой сюр.
- Не перевозбудись, - буркнул Томас. – Его, между прочим, теперь выкидывать придется, потому что даже в химчистке не избавятся от этой вони.
- Введешь новую моду у Белых, - мне нравилось его подкалывать. – Запах а ля Мертвец-недельной-давности. К тебе прислушаются после того, как папочка как бы принял тебя назад под родительское крылышко. Ты вроде как наследник трона…
Томаса передернуло:
- Ну да, к запаху похоти и секса не хватает только добавить гнильца. Поверь, на вечеринках Белой коллегии и так достаточно разит извращениями.
Я виновато улыбнулся. Шуточки на тему любви и смерти у меня никогда не получались. Возможно, я слишком близко к сердцу принимал и то, и другое.
- Ладно, закрыли тему, - примирительно сказал я. – Пошли, тут еще немного осталось.
- И почему я тебе не верю? – вздернул бровь Томас.
Я не стал отвечать. Зачем пояснять простые истины? Я просто пошел дальше по канализационной трубе, мой брат двинулся следом.
В принципе у Томаса была причина злиться на меня. Когда я выдернул его сегодня с какого-то торжественного приема у Рейтов, то сказал, что мне нужна помощь в одном мелком деле и я просто не хочу соваться в одиночку. Нет, нет, ничего серьезного, так, на всякий случай. Я даже добавил, что дело настолько мелкое, что он еще успеет вернуться к десерту. Впрочем, мой брат уже неплохо меня знал, чтобы на мои слова «Проблем не будет» взять с собой пистолет и фамильную саблю и всю дорогу до кладбища бросать подозрительные взгляды. Томас – вообще мастер взглядов. Будь я женщиной, уже давно бы залился краской от смущения и вины (и желания, думаю, но сейчас не об этом), но я не девушка, так что просто довез его на своем «жучке» до места – до кладбища.
Он уже был не сильно счастлив, когда я сдвинул решетку, заслоняющую сток, и предложил ему туда спуститься. Да, я предложил ему спуститься в кладбищенскую сточную трубу в черном в тонкую полоску костюме от Армани, дорогущих лакированных туфлях, и белоснежной рубашке с бабочкой. Под ногами противно хлюпало, с потолка капала вода, стены покрывало что-то скользкое и зеленоватое, но на самом деле все это было не так мерзко по сравнению с гниющим мертвецом, который вывалился на нас из ближайшей трубы. Перед тем, как Томас снес ему голову, труп оставил на его пиджаке серовато-розовые отпечатки рук.
- О чем ты еще забыл упомянуть в своем «мелком деле»? – мрачно поинтересовался Томас, рассматривая пятна на костюме. Он не пытался отчиститься или стряхнуть их, что было бы глупо.
Я закусил нижнюю губу:
- Я надеялся, что до оживших мертвецов дело не дойдет. Вроде бы еще рано для этого.
- Надежда – не твоя стихия, - Томас махнул саблей, стряхивая с нее остатки мертвой шеи. – Так что там будет дальше?
- Надеюсь, что ничего.
- Опять… - простонал он. – «Оставь надежду, всяк, сюда входящий».
- Данте это сказал об аде, - заявил я. – Не все так плохо.
- Данте просто не был с тобой знаком, - фыркнул Томас. – Так что там вопреки твоим надеждам нас ждет?
Я на секунду задумался, потом ответил:
- Мертвецы.
- А еще?
- И еще мертвецы.
- Ты же сказал, что для них еще рано?
- Да, - согласился я, - но если восстал один, то будут и другие. Это как эпидемия.
Томас вздохнул:
- Ненавижу мертвецов.
А кто любит? По крайней мере, если кто-то и любит, то не в той степени разложения, в которой они достались нам. Бррр, что я говорю?? Надо сделать себе напоминание – не употреблять в одном предложении любовь и мертвецов, иначе даже Томас на меня странно косится, а он-то в сексе кое-что понимает, да и его дальние собратья – вампиры Черной коллегии – вполне себе живые мертвяки.
Мы шли по разветвляющимся стокам, время от времени в тусклом свечении моей пентаграммы, которую я держал на вытянутой руке перед собой, будто фонарь, сверкала сабля Томаса и нам под ноги падали новые покойники.
- Долго еще? – спросил он, когда я замер у очередного перекрестка.
- Вроде бы нет, - сосредоточенно ответил я.
- Радует, что ты не сказал «надеюсь».
В левом коридоре пентаграмма начинала светиться чуть ярче, а это значило, что темнота там плотнее. И тьма тоже – в магическом значении слова «тьма». В смысле где-то в той стороне находился тот, кто своими черными делишками заставлял мертвецов вылезать из могил. Мы двинулись туда.
Метров через пятьдесят коридор закончился поворотом направо. Я осторожно заглянул за угол и быстро приказал пентаграмме погаснуть. Ее свет больше был не нужен: за поворотом находился большой зал, освещенный множеством свечей. Посреди зала стояла фигура в черном плаще с капюшоном. Я бы сказал, что это был мужчина, но на самом деле знал, что это мертвец, а там пол уже не важен. Когда чернокнижники поднимают мертвецов – это нормально. Не совсем, но нормально. Когда мертвые чернокнижники поднимают мертвецов – это страшно. У живых хотя бы все в порядке с мозгом – в физиологическом плане, конечно, а не в психическом. У мертвых – в мозгах, кроме извилин, дополнительно извиваются неприятные жители типа червей. Боюсь даже предположить, что этой каше может прийти на ум.
- Так, ты стоишь тут и ждешь, - приказал я. – С этим, - я махнул рукой в сторону черной фигуры, - разберусь сам.
- Уверен? – покосился на меня Томас.
- А то! – хмыкнул я. – Если бы он был живым, можно было бы еще насторожиться, а он – мертвец. С мертвецами разбираться легко.
- Ну, как скажешь, - с сомнением в голосе проговорил Томас. Я нахмурился: неужели в мои силы перестали верить? Стараясь не думать много на эту тему (сейчас не место и не время для этого), я ступил в зал.
- Здорово чернокнижникам! – крикнул я, и фигура в черном плаще развернулась ко мне. Капюшон при этом движении упал. Я оказался прав: он умер недавно, лицо только начинали покрывать темные пятна, но он был мертв.
- Кто ты? – прошипел он.
- Чародейская санитарная инспекция, - любезно представился я. – У вас тут превышение уровня живых мертвецов на квадратный метр.
- Чародей? – несмотря на разложение, важные детали он все-таки улавливал.
- Да, - подтвердил я. – И, к сожалению, сегодня твой последний день. По-настоящему последний.
В моем посохе уже кипела энергия, так что разрядить его в покойника ничего не стоило. Что я и сделал…
И удивленно наблюдал, как сгусток силы, который должен был распылить чернокнижника, обогнул его щит и рассеялся в воздухе, будто сигаретный дым.
- Однако… - итог я подвел вслух.
- Я – сама смерть, - выкрикнул мертвец. – Твоя живая энергия не причинит мне вреда!
Тут ему следовало бы мерзко захохотать, а я бы за это время смылся. Но, видимо, чернокнижник смотрел другие фильмы: в его руках быстро увеличивался сине-черный сгусток энергии. Мои магические чувства напряглись: это была чистая мертвая тьма. Я никогда раньше не встречался с подобным и, честно говоря, не представлял, как с этим бороться.
- Познай смерть! – крикнул мертвец, шар сорвался с его рук и понесся ко мне. Я отпрыгнул в сторону, инстинктивно выставляя щит. Я надеялся, что энергия отразится от него и, если не полетит обратно в чернокнижника, то хотя бы отклонится куда-нибудь. Вопреки моим ожиданиям, сгусток коснулся щита и будто растекся по нему. По ощущениям я словно оказался в гробу, а сверху на меня давила земля. Черная энергия явно похоронила меня не на шесть футов вниз, а гораздо глубже и продолжала утрамбовывать. Мертвец приближался ко мне, и я внезапно осознал, что у него найдется, чем еще меня придавить.
Вдруг сквозь мутный щит я заметил какое-то движение справа. Кто-то бежал, но перемещался так стремительно, что все смазывалось. Человек затормозил на мгновение, и я понял, что это Томас. Впрочем, кто тут мог быть еще?
Все-таки чернокнижник был не прав. Он не был смертью. Вернее, не он был смертью. Смерть носит черный плащ с капюшоном? Да это прошлый век! Сейчас смерть носила костюм от Армани в тонкую полоску и белую рубашку с бабочкой. Кожа Томаса засияла мертвенным блеском, черты его лица чуть заострились, но красоты не лишились, черные вьющиеся волосы мокрыми локонами падали на лоб и холодные серебряные глаза. Его брюки и пиджак кое-где покрывали влажные пятна плоти обезглавленных им мертвецов и еще копошащиеся личинки. В металле сабли отражались огни свечей.
Я сглотнул. У чернокнижника не было ни единого шанса, когда лезвие обрушилось на его шею. Густая бордовая кровь брызнула на почему-то остававшуюся до сих пор чистой рубашку Томаса и его щеку. Голова мертвеца откатилась в сторону. Тело упало. Конец.
Правда, черное давление на щит по какой-то причине не исчезало.
- Что теперь? – крикнул Томас, звук его голоса с трудом доходил до меня.
Если бы я знал, что теперь… Хотя… Боясь своей внезапной догадки, я посмотрел на голову чернокнижника. Блин-тарарам! Она моргала и переводила взгляд между мной и Томасом.
- Тебе помогает вампир, чародей? – прошипели мертвые губы.
Томас вздрогнул и шагнул к голове.
- Сделай с ней что-нибудь! – заорал я ему. Мой брат непонимающе взглянул на меня. Похоже, звук не проходил с этой стороны.
- Раздави ее! – крикнул я опять, очень боясь, что уже поздно. Этот чернокнижник обладал слишком большой силой, а значит, вполне мог наложить смертное проклятье и после своей жизни после смерти. Я был под моим и его щитом, проклятье могло срикошетить, а вот Томас…
- Чародей помогает вампиру… - пробормотала мертвая голова. – Вампир спасает чародея… Это не мой мир… Я не хочу…
Глаза чернокнижника закрылись. В это же мгновение черное давление на мой щит исчезло. Я вскочил, направил посох и выстрелил оставшейся энергией в голову. Она сразу вспыхнула. В воздухе запахло жареным мясом.
Мы постояли в молчании какое-то время, потом Томас спросил:
- Это все? Твое «мелкое дело» закончено?
- Угу, - кивнул я.
Он наклонил голову, осматривая себя. Его нос брезгливо поморщился:
- Теперь ты мне и рубашку испортил.
- Это не, - машинально поправил я.
- Ага, - Томас достал из кармана белый платок и стал вытирать саблю. – Если бы ты меня сюда не притащил, я бы так не уделался.
- Ты сам шел, - возмутился я. – Я просто попросил помочь.
- Окей, - кивнул Томас. – В следующий раз найду причину отказаться. А то на тебя Армани не напасешься.
- Пижон, - хмыкнул я.
Он поправил бабочку и мотнул головой, отбрасывая волосы с лица. Вот уж кто даже под слоем грязи будет как Прекрасный Принц. Мы двинулись обратно в коридоры стоков кладбища.
- Между прочим, мой Армани спас тебе жизнь, - вдруг сказал Томас.
- Чем это? – спросил я.
- Отрубленная голова так обалдела, что не смогла собраться с мыслями, - ухмыльнулся он.
- Ну еще бы, - согласился я. – Когда на тебя несется Армани, заляпанный мертвечиной и червями, сверху к этому натюрморту приставлена бабочка, а сбоку – неприятных размеров сабля – немудрено обалдеть.
- Могу подарить тебе дорогой костюм, будешь сам ошеломлять своих монстров, - фыркнул Томас.
- Нет уж, - улыбнулся я. – Лучше я тебя с собой возьму. Я не смогу так щеголять в Армани по кладбищенским канализациям. Для этого нужна сноровка.
- Я тебе дам пару уроков, - парировал Томас.
Я улыбнулся шире – хорошо, когда все хорошо заканчивается. Потом серьезно добавил:
- Я рад, что ты был рядом. Спасибо, что спас меня.
Томас взглянул мне в глаза:
- Сочтемся, - просто сказал он.
Я наклонил голову, не желая, чтобы он видел мои глаза. В наших жизнях было так много поводов для того, чтобы уравнять этот счет, что смеяться сейчас не очень-то хотелось. Пусть лучше смерть будет в Армани, с саблей и лицом моего брата, чем старуха с косой, которая ждет за углом. Первая смерть – для других, для тех, кто против нас, вторая… Я сделаю все, чтобы те, кого я люблю, встретились с ней в глубокой старости.
Конец